Таймень рыба

Таймень рыба.  Таймень во многих отношениях составляет как бы переход от лососей к форелям. К первым она приближается своей величиной и образом жизни, ко вторым — общим складом тела. Тело у тайменя толще, брусковатее, нежели у лосося, нос короче и тупее. Пятна на теле крупнее, резче и правильнее распределены. А спинной плавник бывает почти всегда усеян продолговатыми темными пятнышками, расположенными в несколько рядов.

От форели таймень отличается более заостренными парными плавниками, продолговатою (особенно у старых) формою чешуи, голубовато-серою спиною, серебристо-белым цветом боков и брюха и более мелкими черноватыми пятнышками на жаберных крышках и боках туловища и серыми плавниками; у взрослых тайменей, так же как у лосося, развивается хрящеватый отросток на кончике нижней челюсти.

Кроме того, таймень рыба, подобно лососю, достигает весьма значительной величины, до 20-30 фунтов, и живет в морях и больших озерах. Откуда только поднимается в реки, иногда, впрочем, на весьма большие расстояния, и после нереста лошает. Чего никогда не замечается у форелей. Распространение тайменя, которого можно назвать озерным лососем, по-видимому, одинаково с распространением лосося.

Таймень рыба

Таймень рыба

Но вероятно, его нередко смешивают с последним или же (более мелких) с форелями. Сколько известно достоверно, эта рыба встречается в финляндских реках, в Неве, Нарове; находится также на постоянном жительстве в Ладожском и Онежском озерах, откуда входит в Свирь, Волхов, Сясь, Шую и некоторые другие реки. Кроме того, таймень находится тоже в Чудском озере, куда был пересажен в 1852 году.

Красуля, лень, под названием тайменя, известна во всей Западной и значительной части Восточной Сибири, где также встречается как в больших реках, так и в речках, достигая здесь громадной величины — до 3 (в Оби, по Потанину, также на Лене) и более пудов (в Енисее, по Кривошапкину, до 3, а по Третьякову — до 5). Двухаршинный таймень, по словам Потанина, весит не менее 2 пудов.

Впрочем, длина его не всегда соразмерна тяжести, и в более кормных реках (напр. Сосьве) он гораздо толще, жирнее и тяжелее, чем в Вагране и Какве (на Урале). Вообще же он относительно гораздо тяжелее щуки. По Геккелю, озерный таймень держится большую часть года на огромных глубинах и только утром и вечером выходит на поверхность и ловит мелкую рыбешку.

Икру мечет он в небольших речках, предпочитая самые каменистые, избегаемые лососями. Нерестится он, по-видимому, весною и имеет беловатое мясо. Морской таймень, напротив, имеет мясо красноватое, мечет икру в ноябре и декабре (у нас, по наблюдениям Кесслера, в октябре), входит в реки гораздо ранее этого срока — еще летом, иногда не достигнув веса одного фунта.

Перед началом нереста они выкапывают себе длинные и глубокие борозды, в которых мог бы свободно умещаться самец, и кладут здесь свои желтые яички величиною с горошину; ямки эти отыскиваются потом другими самками, нерестящимися позднее. Сравнительно с озерным, морской таймень отличается большею живучестью.

Что касается сибирского тайменя, то благодаря наблюдениям Потанина на Алтае, моим на Урале и некоторым другим отрывочным сведениям имеется возможность составить себе довольно полную картину жизни этой рыбы, замечательной своей величиной, силой и вкусом мяса. Из этих наблюдений видно, что таймень — рыба чисто пресноводная, вряд ли даже встречающаяся в море.

Она круглый год живет в реке, каждый раз поднимаясь для нереста, иногда на значительное расстояние, на сотни верст от своего прежнего местопребывания, а затем скатываясь обратно. Во всех сибирских реках, впадающих в Ледовитый океан, таймень вполне заменяет семгу, здесь не встречающуюся, а в небольших, быстрых и холодных горных речках — щуку.

За исключением зимнего времени, он всегда избегает второстепенных течений, а выбирает самую отрежь, откуда и его название. Разница только в том, что днем таймень рыба стоит в глубоких местах, а ночью выходит на мели и перекаты. В заводских прудах на Урале он редок, так как не любит теплой воды, и, вероятно, только заходит сюда из верховьев реки, где живет по глубоким ямам и бочагам, опять-таки в русле, а не в заливах.

Глубокие и тинистые ямы у самого берега с зависшими елями составляют его любимое местопребывание. Редко в одной яме живет по нескольку рыб, конечно, почти одинаковых размеров, но иногда, когда их поднимается много, в Вагране напр., замечали летом до двадцати штук в одном бочаге. В течение дня таймень держится на дне, прячась под затонувшими деревьями, и редко выходит на поверхность.

Разве затем, чтобы схватить упавшую мошкару. Весьма интересно показание рыбаков, что тальмень в яме иногда издает звуки, похожие на урканье и слышные на расстоянии нескольких сажень. Напротив, ранним утром, на солнечном восходе, или вечером, перед закатом, можно видеть очень часто, как он играет и плещется на перекатах, хватая мелкую рыбешку.

Не думаю, однако, чтоб таймень был вполне ночной рыбой, как полагает Потанин, которому передавали, что таймень не выходит на мели раньше заката, а в лунные ночи — даже пока не скроется луна. Кормится таймень рыба круглый год, за исключением времени нереста, по крайней мере он ловится на удочки и зимою. Главною пищею его служат мелкая рыба, больше хариусы, налимы и мелкие таймени, лягушки, а также мыши.

Крупные экземпляры глотают не только утят, но и взрослых уток (чаще всего делаются его добычей крохали и хохлатые чернети), а также гусей и белок, нередко переплывающих через реки. Мелкие таймени (годовалые) кормятся и червями. Весьма возможно, что эти хищники, подобно многим рыбам кормятся периодически. Потанин говорит, что они больше всего попадаются в новолуние, во время жора.

И что в последней четверти желудки тайменей всегда бывают пусты. Ход тайменей для нереста начинается раннею весною, но, кажется многие остаются на прежних местах. Вероятно они, как и другие лососевые, мечут икру не каждый год. В это время года таймени встречаются в самых верховьях, в таких местах, куда позднее и не могут пробраться. Перекаты и мели не составляют для них препятствия.

Они легко перепрыгивают через небольшие водопады и завалы, весьма обыкновенные в Северном Урале, а на мели перебираются так, что видна половина спины. Самцы многочисленнее самок, отличающихся толщиною, и икра выметывается на камнях. Икринки — величиною с горошину, темно- янтарного цвета (по Черепанову и Кривошапкину) и весьма малочисленны.

В алтайских горных реках нерест совершается еще в апреле, в реках же Северного Урала — в мае (на Вагране около 9 мая). По наблюдениям Малышева, в Тагиле лень выходит из р. Тагила в небольшие речки в конце апреля и, положив икру, в половине мая скатывается обратно в Тагил. Выметав икру, таймени скатываются обыкновенно вниз и занимают свои летние места. Весьма возможно, что часть уральских тайменей доходит до Иртыша.

Но, вероятно, скатывание совершается весьма медленно. Потанин говорит, что эта рыба идет вниз уже в мае, но до августа еще держится в нижнем течении горных рек (Чарыше), притоков Оби, пока здесь от дождей не прибудет вода; если прибыль воды запоздает, то таймень остается на месте. По замечанию местных жителей, он катится вниз (в Обь) в туман, и чем он сильнее, особенно в дождь и листопад (ветер), тем рыбы катится больше.

Зимует таймень рыба в тихих, хотя глубоких местах, а не на быстринах, по крайней мере на Урале его ловят зимою на крючки там же, где и щук, а в Западной Сибири (Потанин) зимою он попадает по перволедью в невода, в курьях (заливах), т. е. когда еще русло не замерзло, причем стоит подо льдом. По силе, быстроте движений и уму таймень не имеет себе соперников в сибирских реках.

Пудовый таймень стаскивает рыбака с лодки и не может быть вытащен без посторонней помощи. Более крупные экземпляры хотя и упористее, но уже далеко не так бойки и поворотливы. Челюсти тайменя, усеянные большими и острыми зубами, и необыкновенно сильны, так что он нередко перекусывает ими пополам нельму одинакового с ним роста. Самая полная информация о рыбе хариус находится — здесь.

При ловле неводами таймень выпрыгивает из воды почти отвесно на значительную вышину или же мчится на большое расстояние сверх воды, едва касаясь ее брюхом и рикошетируя подобно брошенному камню. Крупные рыбы легко, впрочем, пробивают невод, бросаясь в него с разбега. Рассказывают, что застигнутые врасплох таймени стараются разорвать сеть, для чего набирают в пасть сети.

А также, что при лученье они охотно идут на свет, стараясь, однако, держаться под лодкой и следовать ее поворотам. Лень ловится на Урале различными способами — бредниками, сырпами, на удочку и на т. н. дорожку. Бредниками, также остальными мережами ловят его на глубинах, с загоном; на удочку и жерлицы таймень берет не каждый год. Приманкою служит или мелкая плотва, или же насаживают на крючок по три червяка.

Но самая лучшая насадка для этой рыбы — лягушка, до которой лень большой охотник. Клев его не особенно верен, и он плохо заглатывает, так что часто срывается, но если попадется, то причиняет много хлопот; крупные таймени всегда обрывают бечевку и никогда не достаются в добычу рыбаку. Таких большею частию лучат, бьют острогой и в середине лета, а иногда стреляют из ружья, поджидая вечером.

Зимою, наконец, ловят тайменя на блесну из прорубей и на жерлицы. Самая интересная и оригинальная ловля тайменей — ловля на дорожку. Северно-уральская дорожка несколько напоминает обыкновенную блесну, но имеет и некоторые отличия. Она состоит из 2-4-вершковой железной, реже медной пластинки с небольшим выгибом на переднем конце, где просверливается небольшое отверстие.

На другом конце припаян крючок и привязан кусочек красного сукна или другой материи. Приготовление хорошей дорожки, несмотря на всю простоту ее, требует, однако, большого искусства: при неверном центре тяжести она плывет не горизонтально — плашмя, крючком книзу, а несколько наискось и неверно колеблется — играет; поэтому хорошая дорожка ценится рыбаками весьма дорого.

Самая ловля производится всегда в лодке, на ходу, так как только тогда дорожка, поворачиваясь с боку на бок, принимает некоторое подобие рыбы. В переднее отверстие дорожки продевается длинная и крепкая бечевка, до 10 и более сажень, смотря, впрочем, по быстроте течения, так как необходимо, чтобы она плыла не глубже аршина. Рыбак садится в корму и тихо и мерно гребет, постепенно спуская веревку.

Затем, вытравив ее до надлежащей длины, захватывает конец зубами и закладывает за ухо. Осторожно, едва шевеля веслом, плывет он мимо бочагов и крутояров; мерно колеблется шнурок, передавая свое сотрясение уху -верный признак, что дорожка играет как следует. Таймень рыба, завидев ее, бросается стрелой, хватает с разбега и большею частию сам себя подсекает.

Случается, что крупная рыба останавливает плывущий челнок и вырывает бечевку из зубов или же обрывает ее. Кроме того, таймень рыба часто срывается особенно если крючок зацепил его только за губу. Но это небольшая беда: стоит еще раз проехать тем же местом, и можно быть уверенным, разумеется при хорошем клеве, что он еще раз бросится на приманку. Всего успешнее ловля на дорожку по утрам и вечерам, в конце лета и осенью в малую воду.

По всей вероятности тайменя можно ловить способами, употребляемыми для уженья семги, даже с большим успехом, так как он менее осторожен. Я не раз наблюдал, как он хватал падавших на воду насекомых. В Верхотурском уезде Пермской губернии ловят тайменей также зимою, как щук, способом называемым крюченьем. Начинается он с ноября как только уральские реки покроются достаточно прочным льдом.

Но большинство туземных рыболовов предпочитают крючить в конце января или в начале февраля, после сильных рождественских и крещенских морозов, так как всего удобнее ловить в теплую и ясную погоду. Но еще прежде, до замерзания вод, ловцы запасаются «животью», т. е. живцами — ельцом, сорогой (плотвой), а в крайности мелким окунем. Которых держат всю зиму в продырявленных ящиках, погружаемых с помощью камней на глубоких местах.

Отправляясь на ловлю, рыбак берет с собою десятка 2-4 «живота» (в бураке или в каком-нибудь закрывающемся деревянном сосуде), крюки, мелкую сенную труху в мешке и пешню с лопатой. «Животь» стараются не заморозить и поэтому окутывают сосуд чем-нибудь теплым. А по приезду на место немедленно придалбливают т. н. ледянку. Небольшую яму во льду, на дне которой делают маленькое отверстие — около вершка диаметром.

Делается это для свободного доступа свежей воды, куда и опускают рыбу, наблюдая за тем, чтобы ледянка не покрылась льдом. Затем тут же всегда в курьях, т. е. ямах, делают 5-10 прорубей диаметром от 6 до 8 вершков, цилиндрической формы с закругленными нижними краями, чтобы пойманная рыба не могла перерезать шнурка. Вынутый из проруби мелкий лед сгребают в пирамидальную кучу.

В которую втыкают под углом 45 к поверхности воды тоненький гибкий прутик длиной до двух четвертей, так, чтобы выставившийся конец был не более четверти и, согнувшись при поклевке, не касался противоположного края проруби; если же время стоит теплое и прутик не держится в кучке, то употребляют надколотую деревянную плашку, вставляя прутик в надкол.

Самая снасть состоит из мотылька — дощечки вершков 8 длиною, мотушки голландского шнура с движущимся по нем кусочком черного сукна и изогнутого крючка с ушком местного приготовления (из мягкой стали или телеграфной проволоки). Крюк этот вводят под кожу живца, начиная от хвоста почти до жабр, что делается весьма тщательно, чтобы не повредить мясо или внутренности.

Измерив глубину, опускают наживленный крюк в прорубь, почти к самому дну. На шнуре делают петлю, придвигают к ней суконышко (чтобы видеть издали, когда клюнет рыба и сдернет шнурок с прутика), надевают на прутик петлю, так, чтобы рыба могла сорвать его без малейшего усилия и не наколоться. Впрочем, таймень так жаден, что хватает живца и несколько раз наколовшись.

Затем прорубь засыпают слоем трухи, около пальца толщины; оставшийся шнур, спустив с мотылька, укладывают кольцами около проруби, так, чтобы попавшаяся рыба свободно могла стащить его в прорубь; оставляется он на том основании, что таймень и особенно щука не сразу заглатывают живца, а, постепенно удаляясь от проруби, тащат и шнур за собой.

Выбор момента подсечки и составляет трудность этого рода охоты. Расставив таким образом крюки, рыболов выбирает более подходящее место, с которого были бы видны все, и, разложив огонь (б. ч. в большом железном ковше), зорко наблюдает за своими снастями и, как только заметит, что на одном из прутиков сунонышка не видно, стремглав бежит к проруби и, выбрав время, подсекает рыбу.

На Алтае, по словам Потанина, а также, вероятно, почти во всей Сибири, кроме ловли на дорожку, особенно успешной при устьях рек (на т. н. сулое), лученья поздней осенью, стрельбы на перекатах, боя острогой (киргизы на Кайджаре бьют тайменей на лету, когда они стараются перепрыгнуть через водопад), ловят на переметы.

А зимой — неводами по перволедью, весною во время нереста-мордами, позднее, когда скатываются, — сурпами (корзинами, вроде верши, с четырехугольным отверстием), в которые ослабевшая рыба вносится течением воды. В притоках Камы (Самарин) ловят леней на живца и на самоловные снасти, так как они, подобно осетровым рыбам, любят играть крючками.

Мясо тайменя чрезвычайно вкусно и во всей Сибири считается самым ценным, но только совершенно свежее. Лежалый таймень невкусен, так как очень жирен и скоро горкнет и покрывается ржавчиной. В Иркутске б. ч. тайменей употребляют в пищу свежепросольными. Мясо этой рыбы, как и у других видов лососей, варьирует в цвете: в Восточной Сибири (Кривошапкин, Черенов) оно белого цвета, на Урале — желтоватое или розоватое.

Автор  Л.П.Сабанеев

Оцените статью
( 1 оценка, среднее 5 из 5 )
Поделиться с друзьями
Все о рыбалке
Добавить комментарий